Суть в том, что люди, вырастая, не перестают играть в игры. Только правила игры и ставки в них со временем меняются.
Психологические игры взрослых людей отличаются от детских игр разительно: вместо мяча, шайбы или любого другого инвентаря используются слова, предложения и жесты. А место выигранных детских сокровищ занимают эмоции. К сожалению, не всегда приятные.
В качестве примера я хочу привести ситуацию, в которой Маша познакомилась с замечательным человеком – Иваном. Между ними пробежала искра, прошло некоторое время, и вот они вместе. Счастью Маши нет предела!
Иван умный, внимательный, заботливый и любящий. Буквально носит её на руках. Но время идёт, чувства Вани охладевают, он приходит домой всё позже, начинает пропадать с друзьями, скандалить дома, временами запивает горькую. И, самое странное, Маша позволяет Ване вести себя подобным образом. Более того, складывается впечатление, что чем больше Ваня проявляет неуважения, тем чаще Маша позволяет это.
Пройдут месяцы, возможно, годы, перед тем, как Ваня, вернувшись домой после очередного «загула», обнаружит пустые шкафы и записку от Маши: "Прости, нашла другого, между нами всё кончено".
Я могу только догадываться, какие чувства Маша носила в себе все то время, пока жила с Ваней. И какие чувства испытал Ваня, обнаружив пустую квартиру после «неожиданного» ухода Маши. Также я предполагаю, что в голове Вани под всеми этими чувствами был вопрос: «Что, черт возьми, сейчас произошло?»
Подобное замешательство как раз и является «лакмусовой бумажкой» психологических игр. И чтобы понять как именно оно возникает, необходимо обратиться к замечательной находке американского психиатра Стивена Карпмана – драматическому треугольнику.
Вы уже наверняка догадались что он состоит из трёх элементов: Жертвы, Преследователя и Спасателя.
Эти три роли не обязательно занимают три человека – вполне хватит и двух. Каждая из ролей нестабильна, и в треугольнике постоянно происходят переключения.
Случай «неудачных» отношений Ивана и Марии через призму драматического треугольника выглядит как длительное нахождение Маши в позиции Жертвы, а Вани – в позиции Преследователя. Накопление критической массы негатива спровоцировало переключение Маши в позицию Преследователя (Получай за всё то, что ты мне сделал!), а Вани – в Жертву (Чем я это заслужил?). Каждый из них, в конечном итоге, подтвердил своё внутреннее убеждение.
Маша в очередной раз «убедилась», в том, что «все мужики одинаковые», а Ваня – в том, что «все женщины уходят от меня рано или поздно». И ведь всё это уже происходило с обоими раньше! Позже, отойдя от шока, Ваня может начать преследовать Машу, докучая звонками посреди ночи, встречая её с работы и пытаясь для себя прояснить, что же с ним не так.
В этой ситуации кто-нибудь (и даже сама Маша) может занять роль Спасателя, и начать активные действия по «вытаскиванию» Вани из «депрессии», выполняя более половины всей работы за него. Нетрудно догадаться, что подобные «спасательные операции» рано или поздно приведут к очередному переключению ролей, тем самым замыкая порочный круг.
Мне очень хочется написать, что этот пример я привел для того, чтобы через преувеличение показать вам взрослые психологические игры. Но я не могу.
Подобные истории, к сожалению, в терапии не редкость. Хорошие новости в том, что у каждого есть выбор: играть или отказаться от предложенной игры.
